Для непосвященного ханака – такое же помещение,
как любое другое. Но для нас это особое, священное пространство.
Оно священно не в том смысле, в каком священны исторические
реликвии, не просто в качестве символа веры, а как место,
где Реальность становится проявленной - проявленной буквально
и физически.
В чем же особенность этого пространства?
Прежде всего в том, что здесь иные правила игры - не земные,
а небесные. И они превращают ад нашего существования в духовный
рай.
Многие события нашей жизни представляются
случайными, бессмысленными или угрожающими. Но в ханаке
все происходящее наполнено для нас глубоким смыслом. Мы
воспринимаем все как благо, даже если это благо не очевидно.
Парадоксальным образом, само такое отношение наполняет событие
позитивной значимостью, каким бы тривиальным оно ни показалось
человеку стороннему. Атмосфера ханаки поддается преображению
в большей степени, чем косный материальный мир, а потому
наше творческое духовное воображение способно менять ее.
Точнее - прозревать на земле скрытые от обычного взора небеса.
Так нам постепенно удается понять не только
умом, но и всем своим существом, что царство Истины действительно
внутри нас. Боль и страдание, эти неизбежные атрибуты нашей
жизни, становятся все более призрачными. Материальный мир
обретает прозрачность, и сквозь него начинает просвечивать
его подлинная, духовная основа.
Если в обычной ситуации мы всегда готовы
вступить в единоборство, то в ханаке мы отказываемся от
этого. Мы полностью принимаем происходящее, даже если оно
нам не вполне по нраву. Когда тебе делают справедливое замечание,
то можно только порадоваться возможности узнать правду о
себе. Но если тебя обвиняют несправедливо, то это – особая
удача. Возможность пострадать невинно или взять на себя
чужую вину очень ценна. Ведь и жизнь нас “наказывает” порой
не потому, что мы в чем-то виноваты. И научившись справляться
с “несправедливостью” в благотворном пространстве ханаки,
мы можем в какой-то степени перенести этот навык и в обычную
жизнь.
В повседневных ситуациях подставлять другую
щеку под удар – дело опасное, да и для большинства людей
непосильное. Но в ханаке это осуществимо, поскольку сознательно
сформированная здесь специальная атмосфера позволяет преодолевать
себя, свои механические привычки, ограничения и страхи.
Входя в ханаку, суфий говорит себе: “Я
пришел пожертвовать собою ради Друга”. Он видит Друга в
каждом из своих собратьев-дервишей, а в жертву здесь приносится
наше эго. Поскольку оно не обладает подлинной реальностью,
то и о жертве здесь можно говорить лишь условно. Когда приходит
понимание, исчезает ощущение жертвенности, а вместо него
появляется радость освобождения.
Духовный путь ведет к восстановлению первоначальной
гармонии. Смирение – один из инструментов, служащих этой
цели. Сознание ребенка первоначально космично, оно не различает
внешний и внутренний мир; одно это просто продолжение другого.
Когда начинается разделение внешнего и внутреннего, возникает
дисгармония, несоответствие желаний и возможностей. Отдельность
ведет к страданию, делая человека уязвимым, несчастным,
смертным.
Суфии принимают все, что приходит от Возлюбленного,
- будь то Его радость или гнев. Такого рода смиренное приятие
мира – не что иное, как метафора космического, нерасчлененного
сознания. В упрощенном религиозном понимании смирение –
лишь моральная категория. С точки зрения внутренней традиции
это метод, воссоздающий более высокий уровень бытия во внутреннем
мире человека. Мы созданы по образу и подобию Реальности,
и смирение очищает и восстанавливает поблекший образ.
Смиренный человек не испытывает страдания,
поскольку страдание существует только там, где есть противопоставление
себя и мира. Тот, кто обрел смирение - стер эту грань, и
потому пребывает в гармонии. В Коране говорится, что Богу
достаточно произнести слово Кун - “Будь” - и событие
происходит. Смиренный человек, хотя это и кажется парадоксальным,
становится абсолютным владыкой своего мира. Он говорит “будь”
- и “оно бывает”. Конечно, он не произносит фальшивых слов,
источник которых в его эго – эти слова никогда не
сбываются, поскольку не обладают единственной реальной силой,
силой Реальности. Они могут только плодить иллюзии.
Сущее открыто для интерпретаций. Животная
душа интерпретирует события совсем не так, как дух человека.
Суфий говорит: “Да будет воля Твоя”, но при этом не проводит
различия между “я” и “Ты”. Это подлинно духовное видение,
наивысшее из возможных для человека.
“И к Нему вы будете возвращены”, – говорится
в Коране (29:88). Духовный путь – это возвращение к Себе,
бегство из мира рассеяния и множественности, а место назначения
в этом исходе – Реальность. Все люди, согласно Корану, будут
возвращены к Нему – после смерти. Но некоторым доводится
испытать возвращение уже в этой жизни.
Зэкр позволяет нам вернуться к себе.
Слово зэкр означает поминание, вспоминание о самом
главном, о цели нашего пути. Иное название для вспоминания
– присутствие. Тот, кто не помнит, – не присутствует при
собственной жизни. Как может он куда-либо добраться? Зэкр,
таким образом, это и напоминание о главной цели, и пробужденное
присутствие – осознавание себя, позволяющее сознательно
прокладывать путь к месту назначения.
Зэкр это “самовоспоминание”, или
вспоминание себя. Но какого себя?
Возвращение к себе начинается с осознавания
своих жестов и мимики, с осведомленности об эмоциях, с контроля
над активностью ума. Такого рода осознание существует у
каждого человека, хотя бы в зачаточной форме, и один из
аспектов духовного развития – увеличение этой осознанности.
Итак, мы вспоминаем себя как тело, душу и разум. На этом,
первоначальном, этапе мы все еще пребываем в мире множественности,
хотя и в состоянии относительной пробужденности. Следует
отметить, что для странника на пути существует опасность
увлечься новыми ощущениями и видениями, возникающими как
результат пробужденности, и забыть о самой цели странствия.
Действительное возвращение в область единства
наступает благодаря осознанию Того, что дает нам саму возможность
осознания и восприятия. Подлинный зэкр это вспоминание
себя – но себя не как души и тела, а как бескачественное
Ничто, чистое сознание, как Реальность, творящую мир множественности.
Для того, чтобы вспомнить Реальность, необходимо забыть
себя и покинуть тварный мир.
Но что же, кроме самой Реальности, может
напомнить нам о ней? Только потому мы и можем к ней устремиться,
что уже несем ее в себе. Обетованная земля возвращения была
с нами во всех превратностях нашего странствия. Рабство
мира множественности было лишь кажимостью, ибо реально только
Единение. “И к Нему вы будете возвращены”.
Для начинающего дервиша цель медитации
– самоотречение, прекращение механической активности тела
и ума и сосредоточение на Реальности. Это психологическая
ипостась самопожертвования – отказа от себя.
Поскольку медитация может вызвать необычные
психологические состояния, людям порой кажется, что именно
эти состояния и являются целью. В действительности такого
рода переживания - побочные продукты умирания Я, которое
воспроизводится в медитации. Вначале страх – страх смерти,
затем восторг освобожденности и духовная радость.
Для переживаний требуется некоторая активность
психики. Но когда медитация достигает совершенства, исчезает
любого рода активность и вместо нее возникает – ничто. И
тогда исчезают и духовные состояния. В конце пути приходит
состояние, которое превыше любых состояний.
Свет единенья ослепляет взгляд,
Не различить ни образы, ни формы…
Дж. Нурбахш
Когда Руми проходил по базару, он услышал
ритмические удары ювелирных молоточков и в экстазе закружился.
Он испытывал божественный восторг, его тело не могло сохранять
неподвижность и последовало за эмоциями. Но вращение происходило
вокруг недвижимой и неизменяемой оси – святой святых его
духа, вокруг Абсолюта.
“В чем цель медитации?” - спрашивают новые
дервиши. Ответ прост: ее цель - самоотказ. Но такого рода
понимание коренится в самости и оно пригодно быть лишь подпоркой
для начинающих. Это ответ временный, от него, в конце концов,
необходимо отказаться, поскольку мы задаемся целью отказаться
от себя.
Дело в том, что целеполагание – особенность
нашего ограниченного ума, нашего Я. Ставить цели можно лишь
в пространстве и во времени. Однако, то, что становится
проявленным в медитации, лежит за пределами пространства
или времени. Продвинутый суфий, если он ставит перед собой
какую-либо цель в медитации – даже если это “благородная”
цель испытать духовные состояния – фактически ограничивает
переживание Абсолюта рамками собственного примитивного сознания.
Он придает Богу в сотоварищи самого себя.
Бог – причина Себя. Сходным образом, и
медитация в своих высших формах является собственной причиной
и целью.
В отличие от монахов, от нас не требуется
отказ от семьи, имущества и прочих мирских привязанностей.
Но перед суфием стоит, в определенном смысле, даже более
трудная задача: он должен быть готов к такого рода отказу
в любую минуту.
Святость
Люди полагают, что у святого не должно
быть желаний, влечений, предпочтений. Это ложное представление
– не следует путать святого и его мощи.
Учитель
Наставник учит самим фактом своего существования.
Наставник Пути – наиболее понятное и доступное ученику знамение
(айат) Реальности. Ученик отрабатывает на учителе
свое отношение к Реальности, или к Богу.
Психологическая аскеза
Что значит отказаться от себя? Одно из
основных проявлений самости – суждение. Мы все время оцениваем
ситуацию, решая, что хорошо, а что плохо, что выгодно, а
что невыгодно. Суфий пытается остановить бесконечный поток
суждений и воспринимать реальность безоценочно, как данность.
Искушения
Три искушения на Пути:
Жажда чуда.
Надежда изменить то, что изменить нельзя.
Ожидание результатов. Между тем, смирение перед
их отсутствием – кратчайшая дорога к достижению цели.
Наивная вера
Люди верят, что некая последовательность
телодвижений, произнесение словесных формул или особая система
дыхания могут каким-то магическим образом их преобразить.
Только полным непониманием того, что именно
неправильно функционирует в человеке, можно объяснить эту
наивную веру.
Потеря
Суфиям нечего терять, кроме самих себя.
Зона комфорта
Большинство людей проводит черту, за которую
они никого не пускают. Та черта, которую проводит человек,
это черта которую вынужден провести и учитель. Люди стремятся
убежать в комфортную зону, которая и порождает их проблемы,
вместо того, чтобы вырваться из нее.
Самое лучшее
Люди хотят “брать от всех религий и учений
самое лучшее”. Но откуда они знают, что лучшее? Это похоже
на скрещивание собак различных пород. Даже если родители
– благородных кровей, в результате получается дворняжка.
Вежливость
Настолько вежливый человек, что даже к
Богу обращается на “Вы”.
Борьба с собой
Нельзя бороться против самости (нафс)
посредством самости. Самый страшный персонаж – самоотверженный
фанатик.
Заблуждения
Одни люди думают, что Бог есть; но на самом
деле нет ничего, соответствующего их представлению о Боге.
Другие полагают, что существуют только они, а Бога нет;
но в реальности дело обстоит как раз наоборот.
Вера
Верить в то, что может быть доказано –
признак лени. Не верить во что-то только потому, что оно
не может быть доказано – признак ограниченности.
Корыстные надежды
Искатель приближается к Пути с естественной
надеждой что-то обрести. Это неизбежный, но ложный подход.
Жадность есть жадность, в какой бы сфере она ни проявлялась.
Вместо стяжания Святого Духа люди зачастую практикуют просто
стяжательство. И порой преуспевают в этом, обретая “духовную
силу”, то есть раздувают и усиливают свою самость. При этом
само желание обрести духовность становится препятствием
для ее обретения.
О Будде говорили, что он достиг полного
и абсолютного просветления, в результате которого он не
обрел совершенно ничего. Потому-то оно и называется полным
и абсолютным.
