Много лет назад случилось так, что я оказался
перед трудным выбором. Наконец, я принял решение, но сомнения
всё-таки оставались. Не сумев разрешить их, я отправился
к Мастеру и рассказал ему о своей проблеме.
– Как узнать, когда решение приходит от Бога, а когда от
нафса? – спросил я его.
Он помолчал немного и сказал:
– Для суфия всё, что приходит от Бога, есть Бог, а всё,
что приходит от нафса, ...есть Бог.
Когда я был молодым, незрелым юнцом, я
часто бродил по базару, среди суматохи и толкотни, столь
привлекательной для всех мальчишек. Однажды, проходя среди
базарных лотков, я увидел седого старого человека – на нем
был зороастрийский пояс – возбужденно говорящего с сурового
вида муллой. Привлеченный горячим спором, я пробрался к
ним поближе.
– Ты поступил бы мудро, если бы стал мусульманином,
подобно мне, – говорил мулла огнепоклоннику, – вместо того,
чтобы оставаться язычником.
– Если Бог этого захочет, так и будет,
– ответил старик-зороастриец.
– О невежда, этого Бог и хочет, но Сатана
не допускает, – говорил мулла, – он не желает, чтобы ты
был праведным.
– Поразительно! – воскликнул зороастриец,
– оба, и Бог и Сатана, обладают волей, но, похоже, Сатана
берет над Богом верх. Тогда зачем мне следовать за слабым?
Ведь если я мудр, я последую за тем, кто сильнее, не так
ли?
По сконфуженному лицу муллы я понял, что
ему нечего возразить на слова старика. Извергая проклятия,
он исчез в толпе. Хотя больше я никогда не встречал этих
людей, я не мог забыть этот спор. Он произвел на меня очень
сильное впечатление, что, несомненно, повлияло на сон, увиденный
той ночью, или, вернее, на то, что случилось потом.
Я не очень хорошо помню этот сон. Я был
в странном доме и быстро шел через анфиладу комнат. В каждой
комнате обитал отвратительный демон, исчадие ада, один ужаснее
другого. Я откуда-то знал, что, двигаясь дальше, в одной
из комнат в конце концов увижу самого ужасного из всех демонов,
самого Сатану. Несмотря на это, остановиться я не мог.
И действительно, достигнув последней комнаты,
я очутился лицом к лицу с гнуснейшим, отвратительным существом,
которое не мог себе и вообразить. В этот миг я проснулся
в ужасе, покрытый испариной.
С облегченьем поняв, что это лишь сон,
я открыл глаза в надежде успокоиться в привычной обстановке
своей комнаты. Всё было как прежде. Но я был не один. В
ногах моей кровати сидел человек. Он был необычайно красив,
с худым лицом, орлиным носом и пронзительными “кошачьими”
глазами. Его гладкие черные волосы были зачесаны назад,
открывая высокий лоб. Я никогда не видел этого человека
раньше и не мог понять, как он проник в мою комнату. Но
что- то в нем было мне знакомо.
Я собирался спросить его, кто он и что
делает в моей комнате, когда он посмотрел на меня, усмехаясь.
Это была отвратительная, наводящая ужас усмешка. И я точно
знал, что человек, сидящий передо мной, был никто иной,
как сам прo клятый. Я был ошеломлён. Как это могло быть,
пытался я понять? Ведь он вовсе не похож на то отвратительное
существо из моего сна. В замешательстве я отвел глаза. Когда
я заставил себя вновь взглянуть на него, он уже исчез.
Мысли мои смешались. Я не понимал, что
всё это значит. Зачем Сатана приходил ко мне и что означает
его ужасная усмешка? Может быть, мне только приснилось,
что я проснулся? А если нет, то чего он хотел от меня?
Беспокойство от этого происшествия не давало
мне спать. Только через два дня я смог заснуть снова.
Меня так захватило это событие, что я испытал
жгучее желание понять, кто же такой Сатана.
Я оказался перед той самой дилеммой, которую
поставил старик-зороастриец на базаре. Конечно, идея о превосходстве
Сатаны над Богом была абсурдной. Бог сильнее Сатаны, как
же может быть иначе? И однако, ответ старика мулле заинтриговал
меня. Я недоумевал, как возможно объяснить существование
зла, Сатаны, в мире, если Бог – всемогущ? Ответ старика
заключал в себе парадокс, и мною овладело жгучее желание
разрешить этот парадокс, иными словами – понять Сатану и
объяснить существование в мире чудовищного зла – жадности,
ненависти, предрассудков, несправедливости, насилия, которые
и правили миром.
Чтобы найти ответ, я начал читать всё подряд,
что смог найти, о существовании зла.
К моему разочарованию, я вскоре обнаружил,
что огромное большинство авторов, даже те, кто был в других
отношениях талантливым и проницательным, по этому вопросу
несли всякую чушь. В конце концов я стал таким знатоком
проблемы зла, что перестал находить в книгах что-то новое
для себя. И я решил искать ответы на свои вопросы не в книгах,
а из уст людей, близко знакомых с Сатаной и злом. Я подумал,
что истинную природу Сатаны можно узнать у тех, кто принял
его и его образ действия. Но к моему изумлению оказалось
не так-то просто найти того, кто был бы на “короткой ноге”
со злом. Я обнаружил глупость. Я наткнулся на низменность.
Я нашел эгоистичность, жадность, пошлость, ненависть, гнев.
Но ни в ком я не нашел осознанного восприятия зла. Зло действовало
очень эффективно, но без малейшего осознавания теми, кто
находился под его чарами. Как могли они что-нибудь рассказать
о своем хозяине, будучи его подручными неумышленно?
* * *
Месяцы слагались в годы, а я ничуть не
приближался к тому, что искал. Я был на грани того, чтобы
оставить свои искания, сокрушенный своими неудачами, когда
решил отправиться в паломничество. Возможно, сказал я себе,
Бог дарует мне то, в чем отказал Сатана. На пути в Мекку
мне случилось остановиться на несколько дней в Багдаде –
не помню, по какой причине, если она и была. Это было лучшим
из всего, что я сделал. В первый же вечер в Багдаде, сидя
в чайхане, я услышал снаружи какой-то шум. Любопытствуя,
я вышел узнать причину такой суматохи. Чуть ниже по улице
вокруг нескольких людей преклонного возраста собралась целая
толпа.
С трудом пробравшись поближе, я оказался
около говоривших и мог разобрать, о чем идет речь. Я повернулся
к стоящему рядом парню и спросил его, что здесь происходит.
– Это суфийские шейхи, мудрые люди, они
собрались здесь, чтобы поговорить на духовные темы.
Поблагодарив его, я повернулся к группе
мужчин, начавших оживленное обсуждение. К моему удивлению,
они обсуждали именно ту тему, которая так настойчиво преследовала
меня: что есть зло. Я стал слушать с предельным вниманием.
Один из мужчин обратился к собравшимся и произнес благословение
– я не вполне разобрал, что это было. Затем он начал рассказывать:
– Однажды, исполненный веры /букв. по тексту
“полностью уповая на Бога”, поскольку здесь идет речь об
особом виде паломничества - хадж с полным упованием на Бога/,
я пересекал пустыню. Три дня у меня не было ни крошки хлеба,
ни глотка воды, слабость моя всё увеличивалась и увеличивалась.
На четвертый день Иблис явился ко мне и сказал:
– Ты роздал все свои богатства и владения лишь для того,
чтобы отправиться в паломничество голодным? Зачем? Тебе
легче было бы путешествовать, имея всё это.
Услышав эти слова, я взмолился:
– О Господи, Ты послал врага к Своему другу, чтобы он уничтожил
его? Без Твоей защиты я беспомощен и не смогу выбраться
отсюда.
В ответ прозвучал голос:
– О путник, выброси всё, что у тебя в карманах,
чтобы Мы могли ниспослать тебе то, что пребывает в Незримом.
Я сунул руку в карман и нашел там четыре
серебряные монетки, о которых я совсем забыл. В тот миг,
когда я их выбросил, Иблис исчез, а мне была послана пища
из Незримого. Эта пустынная часть мира /букв. “Эта сточная
яма”, ведь пустыня – это сад Господа, здесь же речь идет
о тварном мире в целом как царстве Сатаны/, это узилище
– владения Сатаны. Остерегайтесь его владений – тогда он
ничего не сможет поделать с вами.
С противоположной стороны поднялся другой
мужчина и начал говорить:
– Да, истинно, мир – царство Сатаны. Но
Сатана не только в мире, он присутствует в каждом из нас.
На самом деле он не что иное как низменная душа странника,
его “я”. Каждый день страсти облекаются в триста шестьдесят
разнообразных божественных одежд, сбивая искателя с пути
истинного. Но Сатана не может проникнуть в сердце и внутреннюю
сущность путника, если страсть к совершению греха не проявляется
в нем. Когда предрасположенность к страсти возникает в ком-либо,
Сатана использует ее и взлелеивает, проецируя на сердце.
Это и есть “искушение”, начинающееся со страсти и представляющее
собою самое гнусное из действий Сатаны. Обман Сатаны держится
на твоем собственном бесчестии, каждое твое желание и есть
твой Сатана.
Где-то позади говорящего раздался голос:
Снимая покров, Величайший
проявляет Себя в гневе.
Как дуалисты сотворяют везде Сатану?
Из толпы прокричали:
– Ересь! Лицемерие!
– Нет, это не ересь и не лицемерие, – сказал
третий мужчина в ответ толпе. – Или вы не знаете, что у
Бога два имени? Одно – Милостивый и Милосердный, другое
– Всемогущий. Из атрибута Мощи Он вывел Иблиса в существование.
А из атрибута Милости – Мохаммада. Оба, и Иблис, и Мохаммад,
ведут по Пути. Иблис уводит от Бога, тогда как Мохаммад
направляет к Нему.
Когда я услышал это, меня начала бить дрожь.
В своем невежестве и гордыне я думал, что о Сатане и зле
я узнал всё что можно. Сейчас же я ясно понял, что не знал
ничего. Начитался небылиц и бесплодных фантазий, наслушался
праздных мечтателей.
Как только я немного успокоился, я заметил
странного мужчину, смотревшего на меня. Сам человек был
ничем не примечательный, если не считать его просто-таки
царственного зеленого плаща, выделяющегося среди шерстяных
заплатанных плащей, которые обычно носят дервиши. Когда
я повернулся, чтобы еще раз взглянуть на него, его не было.
Я начал осматриваться и заметил его, вернее, край его плаща,
исчезающий за углом. Что-то инстинктивно толкнуло меня,
и я последовал за ним. Сначала я потерял его из виду, но
в конце концов обнаружил на маленькой грязной улочке. Я
замедлил шаги и, успокоившись, подошел к нему.
– Извините меня, я видел Вас на собрании.
Могу я поговорить с Вами?
Человек в зеленом плаще приостановился
и, обернувшись, бросил на меня короткий взгляд через плечо.
На мгновение мне показалось, что он сейчас уйдет, но он
повернулся ко мне.
– Зачем вы беспокоите меня? Что во мне
могло заинтересовать вас? Не могу предложить вам ничего,
принадлежащего этому миру.
– Я этого и не ищу. Мне бы только хотелось
поговорить с Вами, если у Вас есть время. Рассказать о своей
дилемме.
– На собрании было много людей знания.
Почему бы не спросить кого-нибудь из них?
– Я устыдился своего невежества и не осмелился
подойти к ним.
– А почему вы беспокоите меня?
– Не знаю. В Вас было что-то... Когда я
смотрел на Вас, мне показалось, Вы всё понимаете, о чем
там говорилось, и что Вы всё это уже знаете. А еще, Вы так
пристально смотрели на меня.
Я ожидал, что он откажет или рассердится,
но он удивил меня.
– Что это за дилемма, о которой вы говорите?
– Всю жизнь я пытался понять зло и Сатану.
До сегодняшнего дня я думал, что изучил всё, что можно об
этом узнать. Теперь я осознал, что не знаю ничего. Чувствую,
что сейчас моя цель даже дальше, чем в начале моих поисков.
Я хотел продолжить, но человек прервал
меня взмахом руки, зеленая вспышка плаща на мгновение ослепила
меня.
– Какова бы ни была ваша дилемма, я могу
дать ответ и уберечь вас от неприятностей. Но сомневаюсь,
что вы послушаете меня.
– Почему?
– Потому что это не то, что вы хотите услышать.
– Всё равно скажите.
– Ответ прост: забудьте о Сатане. Игнорируйте
его. Сатана слаб и немощен перед Богом. Рассматривайте его
как нечто чрезвычайно незначительное. Утратьте интерес к
Сатане и полностью предайтесь Единому, Несравненному и Всемогущему.
Поминайте Его с каждым дыханием.
– Но как я могу забыть или утратить интерес
к тому, что я стремился понять столько лет?
– Я сказал, что вы не в состоянии воспользоваться
моим советом.
– Возможно, однажды я пойму Сатану и тогда
смогу думать о нем как о чем-то незначительном, и забуду
о нем?
– Я уже сказал всё, что необходимо знать
о Сатане.
– Но Вы знаете много больше. Скажите же
мне, позвольте и мне узнать то, что знаете Вы. Может быть,
посредством знания я смогу пренебречь им.
– Это не поможет вам игнорировать его.
Ведь он – “вводящий в заблуждение”. Он всегда знает больше
вас и исказит всё, что вы знаете. Сатана намного умнее любого
человека. И поскольку вы так настойчивы, я немного расскажу
о том, что вы хотели узнать. По крайней мере, в одной вещи
вы были правы: кое-чего вы не знаете.
Начнем с того, что вопрос о зле и вопрос
о Сатане – это две абсолютно разные темы. Зло может существовать
с точки зрения человека, но с Божественной точки зрения
как возможно существование зла? Если ты совершаешь злое
– ты причиняешь зло самому себе. Как может твоя злонамеренность
исходить от Бога? Бог есть абсолютное добро и ничего, кроме
чистейшего добра. Как Он может быть причиной зла? И разве
не Он сотворил Адама и Иблиса, Моисея и Фараона?
– Но если задачей Сатаны не является распространение
зла, то что же тогда?
– Вы бы не смогли этого понять. Так чего
беспокоиться? Это будет звучать для вас как ересь или чепуха.
– Если Вы не хотите сказать, дайте мне
возможность узнать это самому, даже и от самого Сатаны,
уж он-то точно даст мне ответ.
– Похоже, ты еще больший глупец, чем я
думал, если хочешь говорить с Сатаной. А с чего ты решил,
что я могу тебе в этом помочь?
– Я слышал, что те, кто близок к Богу,
могут сами призывать и допрашивать Сатану.
Человек в зеленом плаще запрокинул голову
и засмеялся так, словно я был сумасшедшим. Когда он прекратил
смеяться, то пристально взглянул на меня.
– Делай что должен. Но что бы ни случилось,
помни, Иблис необычайно хитёр. Чтобы совратить тебя, он
использует всё, даже истину. И да поможет тебе Бог.
С этими словами он повернулся и исчез,
хотя я не заметил, как он уходил. Всё получилось отлично,
подумалось мне. Внезапно я почувствовал себя опустошенным.
Всё, что я хотел, так это найти местечко, чтобы передохнуть.
Не зная точно, где я нахожусь, я пошел наугад. Я потратил
несколько часов, прежде чем нашел мечеть, где решил остановиться.
Совершив омовение, я заметил мужчину странного вида, шедшего
ко мне. По какой-то причине от его присутствия во мне стал
нарастать страх, возможно, потому, что я был чужестранцем.
Когда человек оказался рядом, я спросил его, кто он, чувствуя
еще больший страх.
– Зачем ты спрашиваешь, если ты сам искал
меня? А представляешься таким наивным и испуганным. Зачем
играть со мной в такие игры? Я могу и получше провести свое
время.
Я с трудом верил своим ушам.
– Это ты, прo клятый!
– Я тот, кто я есть. Зачем ты искал меня?
– Хотел узнать тебя получше.
– Мы и так почти братья.
– Бывает, что и братья – чужие друг другу.
– Бывает.
– Тот, кто устроил нашу встречу, сказал
мне, что сеять зло – не ваше занятие. Как это может быть?
– Он так сказал тебе?
Я кивнул головой.
– Может, ты и не такой наивный, как кажешься.
Я растерялся и, наконец, решился спросить
прямо:
– Если это так, то кто ты и какова твоя
истинная цель?
Тряхнув головой, Иблис ответил:
– Вы, человеческие существа, поражаете
меня. Сотни тысяч лет я преданно поклоняюсь Богу, пребывая
между страхом и надеждой. Мое имя было Азазил, и именно
я указал ангелам дорогу к Божественному Присутствию. Не
было более преданного Богу, чем я. И ты смеешь говорить
со мной о зле и спрашивать, кто я такой? А кто ты такой?
– Я больше не уверен в том, что знаю, кто
я, но я не тот, кто был проклят Богом, как ты.
– Быть проклятым Им слаще в сотню раз,
чем отвратиться от Него к иному. Посмотри на себя! Ты так
погружен в мысли обо мне, что совершенно не помнишь о Нем.
Ты забыл, что всё исходит от Него. Я ничего не делаю без
Божьего веления. Он хотел сделать меня символом проклятья.
Он сделал что хотел и использовал Адама просто как предлог.
– Ты не боишься Божьего гнева?
– Боюсь? Почему я должен бояться? Если
другие бегут от Его шлепков – пусть их. Пожалуйста. Возлюбленный
сделал мне подарок на память, и я храню его, невзирая на
то, сладок он или горек. Тот, кто различает, всё еще неопытен
в любви.
Я ощутил, что еще немного – и из ушей у
меня пойдет кровь. Голова у меня закружилась. Я-то был уверен,
что Сатана – зло, что он ослушался Бога, а сейчас почти
убедился в том, что он – один из любящих Бога.
– “Один из любящих Бога”?
Иблис оглушительно расхохотался.
– Ты наносишь мне оскорбление. Именно полная
приверженность Божественному Единству помешала мне пасть
ниц перед Адамом. Я не один из любящих Бога. Я величайший
из любящих Его. Как бы ни проклинали меня, я никогда не
подчинюсь никому, кроме Него. Если бы даже на мгновение
я отвлекся на что-то еще, не было бы у меня такой власти
над миром.
Никогда в жизни я не был так смущен и напуган,
как в этот момент. Теперь я понял, почему человек в зеленом
плаще предостерегал меня от разговора с Сатаной. Я попытался
разжать его хватку. Хотелось бежать от него, но я все еще
не узнал, зачем он появился много лет назад в моей комнате,
и надеялся получить ответ.
– Мне хотелось бы спросить еще об одном.
– О сне и моем появлении?
– Да. Как ты узнал?
– Как узнал? Вы, дети Адама, действительно
туповаты. Нет ничего, чего бы я не знал о самости. Я – князь
самости. Это мои владения от края и до края. Я знаю, что
вы намереваетесь совершить еще до того, как вы задумаете
это.
– Тогда скажи мне, зачем ты приходил той
ночью?
– Это совсем просто. В своем сне ты вызвал
меня в таком безобразном виде, что мне захотелось показать
всю ограниченность твоего понимания. И долго же до тебя
это доходило. Тупо, очень тупо.
И он разразился наводящим ужас смехом.
Я не знал, что и подумать. В самом ли деле мне был явлен
другой, истинный, лик Сатаны, или я всё еще обманываюсь,
даже теперь? К сожалению, у меня не было возможности выяснить
это: когда я хотел продолжить расспросы, то обнаружил, что
стою один у фонтана. Проклятого нигде не было видно.
Совершив молитву, я покинул мечеть, надеясь
вновь отыскать человека в зеленом плаще. Три дня я повсюду
искал его, но не нашел никого, кто хотя бы слышал о нем,
а тем более видел. Он не оставил никаких следов, и в конце
концов я забросил свои попытки как совершенно безнадежные.
Пав духом из-за своей неудачи, я решил
отправиться в Мекку, как и собирался ранее. Ночуя в пустыне,
я увидел во сне человека в зеленом плаще, а когда хотел
заговорить с ним, то не смог. И он повернулся и ушел. Я
проснулся.
Утром мне было еще тяжелее, чем накануне.
Когда я достиг Мекки, я был в крайне скверном расположении
духа, ненавидя всех и в особенности себя. Не хотелось входить
в Дом Бога в таком состоянии, и я отправился на базар. К
моему изумлению, там я увидел мужчину в зеленом плаще, сидящего
в окружении детей. По-видимому, он рассказывал им какую-то
историю, они сидели как зачарованные у его ног. Я подождал,
пока они закончат, и затем подошел. Все дети бросились врассыпную.
Я приблизился и поклонился ему.
– Извините. Я не хотел испугать детей.
– Ничего. Эта история окончена.
– Я только хотел сказать, что осознал,
насколько вы были правы. Я был полным идиотом, когда хотел
говорить с Сатаной. Я не знаю, что и думать. Он совершенно
опустошил меня, не прилагая к тому ни малейших усилий. Его
речь казалась такой вдохновенной.
– И что же он рассказал тебе?
– Что он величайший из любящих Бога. Что
он ничего не делает без Его повеления. Это действительно
так? Я должен знать.
– Я предупреждал, что Иблис, чтобы совратить
тебя, использует всё, даже истину.
– Значит, всё так и есть, как он сказал?
– Да, но это не вся правда. Иблис никогда
не открывает всё как есть, но лишь часть, достаточную для
того, чтобы придать достоверность своей софистике и обману.
Он, может быть, и любит Бога, а ты спросил его, почему?
Может, он и в самом деле исполняет лишь то, что велит Бог,
а ты спросил, чем вызваны эти веления Божии?
– Я был в таком замешательстве, что едва
мог соображать. А Вы можете ответить мне на эти вопросы?
Могу я узнать всю правду?
– Можно было бы просто отделаться от тебя,
отослав прочь. Однако ты осознал свою глупость и, возможно,
научился чему-нибудь. И потому еще один раз я отвечу тебе.
Это правда, что Сатана любит Бога. Его любовь к Богу действительно
светлая. Здесь он сказал тебе правду. Но любовь, зараженная
самостью, нечиста. Он любит не только Возлюбленного, но
и себя. А так как он не способен любить беззаветно, его
любовь проявляется вкупе с ревностью, превышающей всё. И
на мгновение Сатана не может допустить, чтобы другие тоже
обращались к Богу, и потому все его усилия направлены на
то, чтобы отвратить человека от Бога. Только так – согласно
его извращенному восприятию – он единственный сможет обладать
Богом.
– Но тогда зачем Бог создал Сатану?
– Бог создал Азазила из Своих локонов,
чтобы не дать приблизиться к Себе недостойным, и поставил
его стражем у Своей двери.
– Но это значит, что Сатана и вправду под
Божьей властью?
– Сатана – часть вселенной, и всё во вселенной
под властью Божьей. Сатана – проявление Божьего Гнева. Моисей
и Фараон оба – слуги Единой Реальности, хотя по видимости
первый пришел к истине, а второй сбился с пути.
– Выходит, Бог не хочет, чтобы все искали
путь, следовали Его слову? Как это возможно?
– Как возможно! Разве не написано в Книге:
“Аллаху принадлежит вся власть! Разве не
отчаиваются те, которые уверовали, что если бы Аллах пожелал,
то повел бы прямым путем всех людей”? (Коран 13:31)
Было трудно принять это, но сердцем я знал,
что так оно и есть. Но я не мог понять, почему в таком случае
у Сатаны столь гнусная и злобная репутация. Я решился попросить
человека в зеленом плаще ответить еще на один вопрос. Он
ответил не так, как я ожидал.
– Я сказал тебе более чем достаточно. Если
ты всё еще не удовлетворен, спроси его сам.
Я не понял, что он имеет в виду, пока он
жестом руки не показал поверх моего плеча. Я оглянулся и
снова увидел Сатану, улыбавшегося своей отвратительной улыбкой.
– Что, захотелось узнать причину моей плохой
репутации? Некоторые говорят, что она мной заслужена, но
они просто невежды. В действительности она не что иное как
ваше отражение, вас, жалких людишек, отражение вашей собственной
низменности.
– Как это?
– Твой друг уже рассказал тебе о моей цели.
Я отвлекаю детей Адама от их Создателя и сбиваю их с пути
истинного так, чтобы они отвернулись от Него, и мне ни с
кем не пришлось делить мою любовь к Нему. Чтобы поймать
их в ловушку нафса, самости, для меня все средства хороши.
Если необходимо, я использую для отвлечения даже самые благородные
качества и поступки.
– Невозможно!.. Как же добро может быть
разрушительным?
– Это просто. Когда верующий совершает
праведный поступок, я делаю так, чтобы этот поступок показался
ему прекрасным. Я нашептываю сладкие слова поощрения, говоря
им, какие они замечательные. Они исполняются чувством самодовольства
и начинают много мнить о себе – вместо того, чтобы вспомнить
о Боге, которому на самом деле принадлежит вся хвала. Я
заставляю их гордиться своими действиями, так что они раздуваются
от важности и начинают смотреть на других свысока.
– Действительно невероятно!
– А я и есть невероятный парень. Теперь-то
ты начинаешь понимать. Ну так дальше. Если эту тактику постигает
неудача, я толкаю их на дорогу благих намерений. Когда они
заняты добродетельными действиями – например, поминанием
Бога, я нашептываю им в уши: “Приближается время молитвы,
а ты ведь можешь поминать Бога в любое время. Если пропустишь
время молитвы, ты допустишь небрежение по отношению к своему
долгу. Иди, соверши свои молитвы – и можешь вернуться к
поминанию”. Когда я отвлеку их таким образом, далее я соблазняю
их, подталкивая к возвращению в мир, говоря: “Ты выполнил
свой долг перед Богом и заслужил отдых. Ты можешь вспоминать
Его позднее. А сейчас выпей чаю, поговори с друзьями, ты
заслужил это”. Так, вытесняя одно за другим хорошие намерения,
я отвлекаю их от первоначальных замыслов и увожу от поминания
Бога. Поистине у меня в запасе несметное количество способов
добиваться своего, используя даже высочайшее благо.
Правда, я редко прибегаю к таким уверткам.
В своих усилиях сбить человеческие существа с пути истинного
я сперва всегда играю на низменных чувствах. Только когда
я терплю в этом неудачу, я использую добро. И в самом деле,
с чего бы это мне обращаться к благому, если того же самого
я гораздо легче добьюсь с помощью неблагого?
Единственная причина, по которой меня знают
как гнусного и подлого – в том, что это именно те качества,
благодаря которым люди обычно отвращаются от своего Создателя.
Так что для достижения своих целей я прибегаю к добру крайне
редко. Если бы вы сами не были так низки и гнусны, я никогда
бы не заработал такой плохой репутации. Всё, что ты видишь
во мне, не более чем твое собственное отражение. Так что
нечего проклинать меня, а если уж очень хочется, так проклинай
самого себя.
Я не знал, что сказать. Опять Сатана преуспел.
Мой ум пребывал в полном смятении. Как можно спорить с ним?
У него были ответы на все вопросы, и они были так же неуязвимы,
как чернота его души. В совершенном отчаянии я повернулся
к человеку в зеленом плаще, преклонил колени и взмолился
о помощи.
– Я думал, что ты хоть чему-нибудь научился,
но сейчас вижу, что ты всё так же слеп. Когда мы говорили
с тобой, я открыл тебе единственный способ обхождения с
Сатаной. Ты не послушал, зачем же начинать всё сначала?
– Я буду послушен теперь, обещаю. Не отказывайте
мне.
Выслушав это, Сатана впервые обратился
к человеку в плаще:
– Да, скажи пожалуйста. Мне бы тоже хотелось
услышать, что это за единственный способ обхождения со мной.
Не обращая внимания на Сатану, человек
в плаще взял меня за руку:
– Бог милостив. Я говорю тебе то, что уже
сказал однажды. Возможно, на этот раз ты внемлешь моим словам.
– Обещаю. Ненависть моя к Сатане придала
мне сил.
– Нет, даже это ошибка. Есть только одна
вещь, которую Сатана не может вынести и что может изгнать
его прочь. Не обращай на него никакого внимания. Не имеет
значения, что он говорит или делает. И это всё, ничего более.
И он покинет тебя. Даже ненависть к Сатане играет ему на
руку. Ведь ненависть к Сатане отвлекает от любви к Богу.
Ты должен совершенно утратить всякий интерес к Сатане, относясь
к нему как к чему-то незначительному, так, чтобы освободившись,
ты мог полностью предать себя Богу. Забудь Сатану и себя,
помни Единого. И Сатана станет бессильным и немощным перед
тобой.
И тут внезапно я осознал, что все мои изыскания
были заблуждением. Я потратил столько сил за все эти годы,
выясняя всё возможное о Сатане, силясь понять его, а настоящий
ответ оказался таким простым: игнорируй его, забудь о нем.
Когда я взглянул на Сатану, я увидел, как
впервые за всё время высокомерие и самонадеянность слетели
с него. Он побледнел, как будто был сильно испуган. Голос
человека в плаще отвлек мое внимание от Сатаны.
– Ты должен стать подобным Рабии. Она была
одной из величайших влюбленных в Бога. Однажды Сатана в
своей ревности решил попробовать отвлечь ее от Возлюбленного,
хотя бы на миг. Притворившись убогим нищим, Сатана приблизился
к Рабии и попросил позволения задать ей вопрос. Будучи смиренной
женщиной, она, конечно, согласилась.
– Ты любишь Всемогущего?
– Да. Нет у меня иной любви, кроме Него.
– Тогда ты должна ненавидеть Сатану и быть
его врагом.
– Вовсе нет, – отвечала она, – я столь
преисполнена любви к Милостивому, что в моем сердце нет
места и времени для ненависти к Сатане.
Услышав это, Сатана издал страшный вопль
– такого я никогда не слышал. Когда же я хотел посмотреть
на него, он исчез без следа. Я повернулся к человеку в плаще,
но обнаружил, что и он исчез. Оставшись один, я подумал,
уж не привиделось ли мне всё это? И возможно ли, чтобы это
было лишь сном или фантазией?
Я стоял смущенный, не зная, что делать
дальше. Оборванный уличный мальчишка робко приблизился ко
мне. Он был похож на меня – такого, каким я был много лет
назад, до начала моих поисков.
– Извините, господин. Это для вас.
Он протянул мне сложенный листок бумаги.
– Что это?
– Мужчина дал мне это. Он сказал, чтобы
я передал вам.
– Какой мужчина?
– Не знаю. Я не видел его прежде.
– Как он выглядел?
– Я не заметил. Просто мужчина. Он был
одет в необычный плащ. Мне надо идти.
Мальчишка поддел ногой камень и припустился
бежать в сторону базара. Я развернул записку. Там была одна
фраза. Вот она:
Во всех вещах
Смотри на Него,
Говори о Нём,
Знай – только Его.
(буквально по тексту: Зри Одно, говори
Одно, знай Одно )
